Знак Четырёх

      Равновесие, как я заметил, сугубо категориально, то есть, вполне поддаётся категоризации. Вопрос только, — как и обычно — достаточно ли в языке для подобной категоризации понятий.


      Верно ли, что "Логико-философский трактат" Витгенштейна, не сознавая того, опирается (непонятно зачем) на в лингвистическом смысле контекстную свободу нашего языка? [Эквивалентность контекстной независимости всех естественных языков — ей же какого-нибудь одного естественного языка — очевидна и на ней останавливаться не нужно.] Там очень часто встречается ремарка, что атомарные факты существуют и независимы, не могут выводиться друг из друга и так далее, а ещё что редукция zmeisss, которая "подобного", таки имеет место как [корректная] операция.


      Витгенштейн довольно неряшливо, но, по-видимому, разумно выполнил поставленную цель "очертить границы мыслимого изнутри, поскольку снаружи на них посмотреть невозможно", оставив в распоряжении энтузиастов такую аксиому: то, что может быть сказано, может быть сказано ясно. Есть естественный язык, есть правила вывода из его предложений новых предложений, есть правила редукции. "Старая" философия, столь Витгенштейном нелюбимая за "бессмысленность", произвела следующий метод: упрощать мысль, пока каждая из её частей не станет интуитивно (в смысле Гуссерля — аподиктически очевидно) верной или неверной. Некая категория проблем после "трактата", положим, действительно исчезла, но для оставшихся гарантирована (Витгенштейном; про Господа Бога, как говорят математики, пока не совсем ясно) разрешимость в элементарных конструкциях.
      Я не претендую на то, чтобы научиться что-нибудь разрешать, но, может быть, исследуя "the outer limits", можно натолкнуться на любопытные соображения. Иными словами, Витгенштейн изъяснил изначальную определённость пространства фактов и возможных предложений, но, say, Платон утверждал в точности то же, правда, куда менее понятным для стыка XIX—XX языком, не презирать же его за это. Что не сделано и не отмечено — мы ценим не существование факта вообще, а существование факта в нашем умственном поле зрения, а работа по перемещению всех любопытных фактов в это самое поле зрения только предстоит. [Для педантов: пусть даже предстоит только как чистая возможность.]

      Божественный Людвиг дал верхнюю оценку мыслимому. Осмысленное — подмножество и ценная часть мыслимого. Имеется мнение, что и ему можно вынести столь же пристойное ограничение сверху.


Point of Departure by Hhyaena — пример равновестности, категориальное описание которой любопытно